Наука — двигатель прогресса. А двигатель науки — это, конечно, ученые. Каждый год мы смеемся над учеными, получившими Шнобелевскую премию. А ведь основатели премии правильно говорят: «Сначала посмейтесь, а потом и подумайте». Ведь как ни смешно каждое отдельное научное исследование, вместе все они составляют целостную картину.
Вот, например, в одном из университетов Чикаго ученые выяснили, что люди с большим животом склонны к потере памяти и слабоумию. Оказывается, в попытках переработать лишний жир печень как бы «занимает» у других органов специальный белок, который в том числе помогает долговременной памяти. Недостаток этого белка в мозге приводит к тому самому слабоумию.
В это же время сотрудники американского же Университета Пердью доказывают, что содержащееся в красном вине вещество пицеатаннол способно расщеплять жировые клетки и тем самым защищать человека от ожирения, старческого слабоумия и любых других нейродегенеративных недугов. Понимаете? Не понимаете? Сейчас поймете. В это же время группа датских ученых провела масштабный эксперимент. Ученые поставили себе задачу эмпирически выяснить, действительно ли употребления алкоголя влияет на смену настроения. Путем наблюдения за
Ах, оставьте свои шутки на тему того, какие еще тайны мироздания мог бы открыть датским ученым любой русский человек. Важно не то, что мы с вами знаем об алкоголе из опыта. Важна целостная картина мира, опирающаяся на научные данные! Итак. Ожирение ведет к слабоумию. Красное вино защищает от ожирения и слабоумия. Алкоголь способен улучшать настроение. Три независимых исследования, проведенных в одно и то же время в разных местах, складываясь воедино, показывают: то, кто не пьёт, уныл и слабоумен.
Ну вот и скажите, как после всего этого не доверять ученым и в целом науке? Как не уважать знания и искусство их применения? Вот и кажется мне: если бы русские ученые занимались не нанотехнологиями и управляемым термоядерным синтезом, не математикой этой непонятной, физической и химией, а вот такими вот прикладными исследованиями, никто бы Академию наук и не стал реформировать. Потому что не нужна была бы никому та академия.
